Драконий оборотень - Страница 80

Я снова вздохнула. Раз никто нас спасать не собирается, придется брать дело в свои руки. Поначалу я вознамерилась было выпустить в воздух несколько световых импульсов, чтобы обозреть окрестности, однако быстро передумала и вызвала «драконье око». Ночь тут же окрасилась всеми оттенками серого. Коряга по-прежнему лениво бродила под яблоней, однако вид у нее был уже не такой боевой. Может, духу, обитавшему в ней, уже надоело нас изводить? Может, если незаметно подобраться поближе и скрутить его магическим Силком, то удастся выиграть время для нас с Грейном, чтобы удрать отсюда?

Я оглянулась, проверив наличие веток под ногами, и принялась осторожно, стараясь производить поменьше шума, спускаться с дерева. Сухая шершавая кора обдирала кожу на ладонях, ветки цеплялись сучками за одежду. И как мне только удалось сюда так легко забраться?

Когда до земли оставалось уже немного, я замешкалась.

— Вернись на место.

Тихий, но твердый голос, неожиданно раздавшийся за моей спиной, едва не заставил меня разжать руки и с грохотом рухнуть на землю. Я застыла на стволе в нелепо распластанной позе, судорожно стискивая пальцы на ветках и не имея возможности обернуться.

— Сев? — еле слышным шепотом уточнила я, еще не до конца веря своим ушам. — Это ты?

— Нет, это твой новый трухлявый друг, — язвительно отозвался оборотень из темноты. — Или говорить ты его еще пока не научила?.. Полезай обратно, тебе говорят.

Я молча подчинилась, по-прежнему стараясь поменьше шуметь.

— Посвети-ка…

Не знаю, для чего ему понадобился свет, учитывая, что в темноте оборотень видел не хуже, чем днем, однако спорить я не стала, выпустив в воздух сразу два световых импульса. Теперь поляна прекрасно просматривалась и без «драконьего ока».

Взгромоздившись снова на облюбованную ранее ветку, я обнаружила, что Сев бесшумно последовал за мной. Беззвучно, словно привидение, устроившись на соседней ветке, по другую сторону ствола, он бегло осмотрел меня с головы до ног и коротко приказал:

— Рассказывай.

Сообразив, что ждет он от меня вовсе не извинений, а объяснений, я быстрым шепотом передала Севу все события последних часов, по размышлении дополнив их собственными умозаключениями о природе неугомонной деревяшки. Оборотень слушал внимательно, не перебивая, время от времени переводя взгляд с меня на слоняющуюся по поляне корягу.

— Неприкаянная душа, говоришь? — задумчиво переспросил он, наблюдая, как деревяха медленно описывает круги вокруг яблони.

— Скорее уж, дух животного, — поправила я его. — По-моему, он не слишком сообразителен.

— Ну, загнать вас обоих на деревья у него ума хватило, — сухо отозвался оборотень. — А насчет сообразительности… некоторые, например, тоже намеков не понимают.

Я предпочла промолчать.

— Итак, — подытожил оборотень. — Поджечь его нельзя, чтобы лес не спалить. Вести себя хорошо он тоже не хочет… Ну, ладно.

Сев неожиданно с шумом соскочил с ветки прямо на землю. Я тихо ахнула и тут же свесилась с ветки, впившись взглядом в серебристую макушку неподвижно замершего у ствола оборотня.

Коряга, находившаяся в этот момент по другую сторону яблоневого ствола, на мгновение застыла, словно удивившись, потом стала осторожно огибать яблоню, чтобы оказаться поближе к сосне, под которой стоял Сев. Оборотень тем временем принялся расстегивать рубашку.

Что он делает, удивилась я. Неужели думает, что успеет перекинуться до того, как коряга его атакует? Хотя… мне ведь еще не доводилось видеть, насколько быстро Сев превращается.

И сейчас, видимо, тоже не доведется. Оборотень явно не собирался ни в кого перекидываться. Сняв рубашку, он принялся зачем-то скручивать ее в жгут, одновременно медленно обходя по кругу приближающуюся к нему деревяху. Деревяха заметно заколебалась и сбавила шаг. Это было странно. Гоняясь за мной или Грейном, она явно не испытывала никаких сомнений на этот счет, предаваясь своему невинному развлечению с энтузиазмом бодливой козы. Однако в нежелающем убегать среброволосом оборотне она, похоже, интуитивно угадала куда более опасного противника, чем мы двое. Так или иначе, коряга еще более замедлила ход и, после некоторого колебания, тоже попыталась обойти оборотня по кругу, но с другой стороны. Они принялись медленно кружить по поляне, словно бойцы на ярмарочном ринге, высматривающие слабые стороны в обороне неприятеля. Я, словно зачарованная, наблюдала за ними со своей ветки. Оборотень внезапно выбросил руку вперед и с силой хлестнул пенек рубашечным жгутом по корням. Жгут обвился вокруг ближайших деревянных щупалец, оборотень быстро шагнул назад, не выпуская рубахи из рук — и резко дернул.

Опутанные корни оторвались от земли, и деревяха, неожиданно утратив равновесие, тяжело завалилась на бок. Деревянные щупальца судорожно задергались в воздухе, освобождаясь от пут, и вскоре коряга уже снова была на ногах, однако теперь куда менее осторожная и определенно куда более сердитая, чем раньше. Отбросив всякую осмотрительность, она ринулась было на оборотня, однако тот снова хлестнул ее жгутом, и деревяха снова опрокинулась навзничь.

Вот теперь она, кажется, рассвирепела по-настоящему. Еще одна атака — и новое падение. Взбешенная деревяшка, казалось, утратила последние остатки разума, превратившись в один сплошной не рассуждающий сгусток мстительной ярости. Она снова и снова набрасывалась на оборотня, била и хлестала его корнями, пытаясь свалить с ног, однако Сев со свойственной ему нечеловеческой ловкостью раз за разом легко уклонялся от ее ударов, продолжая снова и снова опрокидывать ее наземь. С каждым новым падением из сердцевины коряги все явственнее доносился громкий сухой треск. Теперь они стремительно кружили друг против друга по поляне, словно совершенно позабыв о нас и постепенно отдаляясь и от яблони и от сосны. Кажется, я начинала понимать замысел Сева.