Драконий оборотень - Страница 63

— Травник много пьет? — удивилась я.

— Кони пьют, — пожал плечами корчмарь. — А травник так за воротник заливает, смотреть завидно. И ведь, главное что? Всегда уходит на своих двоих.

Он протер полотенцем стойку и сочувственно добавил:

— Душевная травма у него… вон, чего.

— Что? — не поняла я.

Будучи по долгу службы в курсе всех местных сплетен и новостей, наш хозяин был вполне готов поделиться ими со свежим слушателем. И тем паче, слушательницей. Не прошло и пяти минут, как я уже была в курсе всех основных событий жизни местного травника. Оказалось, что всего за один прошедший год ему довелось дважды пережить горе тяжелой утраты. Примерно полгода назад он лишился своей горячо любимой жены, а всего три месяца спустя — еще и не менее любимой дочери.

— Болезнь? — без особого интереса спросила я.

— Неа. Нечисть, — мрачно огорошил ответом корчмарь. — Давненько у нас тут лютует. Сначала жену его загрызла, потом дочку утащила. От дочки, вона, только кусочек платьица и остался, даже хоронить нечего было…. Жаль, хорошая девка была. Красавица.

Если верить рассказчику, это несчастье окончательно доконало беднягу, однако методичные попытки напиться и забыться до сих пор заканчивались провалом. Тем не менее, травник, похоже, не терял надежды, продолжая исправно посещать корчму и принимать вовнутрь лошадиные дозы спиртного.

— Я, как он придет, скажу, что ты его спрашивала, — предложил корчмарь.

— Спасибо, — негромко пробормотала я и поспешила вернуться к своим друзьям.

Все это было весьма странно. Если в селении уже несколько месяцев орудует нежить, то почему жители не обратились за помощью в Магистериум? Вряд ли эти две жертвы были единственными. Неужели Магистериум не счел нужным вмешаться? Или уже вмешался, и дочка травника стала последней жертвой нежити?

Вернувшись на место, я тут же вполголоса пересказала наш разговор с корчмарем остальным. И свои мысли по этому поводу.

— Если Магистериуму и сообщили о проблеме, то он явно решил ее проигнорировать, — уверенно сказал Сев. — Во всяком случае, эта тварь до сих пор здесь. Я чуял ее свежий след, когда мы проезжали по улице.

— Я тоже, — подтвердил Хират.

Грейн только молча кивнул.

То обстоятельство, что я была в нашей компании единственным существом, лишенном сколь-нибудь чувствительного обоняния, иногда по-настоящему раздражало.

— Ну, и что же это за нежить? — поинтересовалась я, сдержав недовольную гримасу.

— Волколак, — коротко ответил Сев и едва заметно поморщился, словно говорил о чем-то крайне неприятном.

— О, — я моргнула.

Волколак. Еще один получеловек-полуволк, о котором в народе существовала добрая сотня недобрых легенд. Именно благодаря волколакам об оборотнях и пошла по свету такая дурная слава — слишком уж многие люди не умели заметить между ними разницу. Однако разница эта — и теперь я знала это совершенно точно — на самом деле была огромна. Если оборотни могли менять свою ипостась в любое время дня и ночи — причем, по собственному желанию — то трансформация волколака всецело зависела от фаз луны и контролю не поддавалась. И если оборотни в любой ипостаси руководствовались в своих действиях прежде всего голосом разума, то волколаки — даже в человеческом обличии отдавали предпочтение животным инстинктам и звериной агрессии.

— Почему ты мне не сказал?

— Зачем? — равнодушно отозвался сереброволосый дарг. — Это проблемы местных, пусть сами разбираются.

Я смотрела на его спокойное лицо с плохо скрытым раздражением. Иногда он бывал просто невыносим.

— И как же ты предлагаешь им разбираться? — поджав губы, сердито прошипела я. — Составить график, чья очередь следующая быть волчьей закуской?

— А что ты на меня взъелась? — так же сердито отозвался оборотень. — Я этим людям ничего не должен. Будь их воля, они бы и меня на крюке вздернули… Вот только я им такого шанса давать не намерен.

Я раздраженно фыркнула и отвернулась от него, демонстративно принявшись изучать помещение. Посетителей в корчме между тем все прибывало. Одни рассаживались за столами, другие оставались у стойки на высоких деревянных табуретах. По мере заполнения, гул голосов в корчме становился все громче, тут и там раздавались громкие разговоры, слышался смех. Мое внимание привлек человек, вошедший в корчму примерно пару минут назад и так и оставшийся у стойки. Высокий, черноволосый, с умным аристократическим лицом — несмотря на простую одежду, он выделялся среди селян, словно эльфийский клинок среди кухонных ножей. Длинные, до плеч, волосы были едва тронуты сединой, но на худом лице отражалась бесконечная усталость, словно все худшее, что могло произойти в его жизни, уже случилось. Он молча бросил на стойку монету, на безымянном пальце тускло блеснуло кольцо — широкий витой обод, сплав белого и красного золота. Университетский алхимик?! Интересно, что ему понадобилось в подобной глуши? Я заметила, как он машинально кивнул нескольким посетителям, отвечая на их приветствия. Было очевидно, что его появление не вызвало того всплеска интереса, какого можно было ожидать при появлении официального представителя Магистериума. Похоже, видеть его в этой корчме ни для кого давно не было в новинку. В памяти вдруг всплыли слова корчмаря: «Он уже три месяца каждый вечер тут бывает…».

Хм, неужели…

В этот момент корчмарь что-то тихо сказал черноволосому и кивком головы указал в нашу сторону. Тот неторопливо оглянулся. Я по-прежнему с интересом наблюдала за ним, даже и не думая отводить взгляд. Ну, надо же, коббе-ренвинский маг — и вдруг травник в каком-то богами забытом местечке. Алхимик равнодушно скользнул глазами по нашей компании, на мгновение задержал взгляд на мне и снова отвернулся. Похоже, ему было совсем не интересно, что я собиралась ему предложить. Однако меня такой вариант совершенно не устраивал. Я снова встала из-за стола, на этот раз прихватив с собой свою сумку с травами, и принялась пробираться между столами к стойке.